А ЧТО ПОТОМ...
Когда
я был мальчишкой, двухтысячный год был в космическом далеке. Теперь
он приблизился. Можно даже задать себе задачу дожить до него. Остается
немного, одно поколение.
Мы родились при керосиновых лампах, примитивных
самолетах и грохочущих трамваях. "Путешествие на Луну" Жуля
Верна было для нас несбыточной фантастикой. Мы дожили до телевизора,
реактивных самолетов, высадки человека на Луну и возвращения его на
Землю. За послевоенные тридцать лет техника взяла такой разбег, что
представить себе будущее цивилизации через 17 лет не достает фантазии.
Самым трудным оказалось то, что было прежде легким - вырастить хлеб,
скот, фрукты и создать изобилие. Две трети человечества голодают,
одна треть скучает от довольства.
С первого послевоенного года обострились идейные
противоречия двух систем, началось нагнетание напряженности. Не проходит
и года без войны в разных участках планеты. Человечество живет как
прежде всегда в пещерной вражде к инакомыслию и абсолютном непонимании
того, что оно может натворить. Миром управляют честолюбцы. Они совершают
непоправимые ошибки, от которых страдает простой народ.
И все же жизнь идет вперед. Наши дети во многом
обгоняют нас. Они отбрасывают нашу идеологию, как ненужный хлам. Но
как и мы, в конечном счете, они хотят рожать детей, хотят мира и благополучия.
Они будут работать, будут любить и страдать, будут создавать новые
машины и совершать новые полеты. У них будут свои герои и свои предатели.
У них будут свои ошибки и свои достижения. Если мир не взлетит на
воздух, новый век ознаменуется неведомыми открытиями. Может быть люди
победят рак и СПИД, будут видеть друг друга по телефону, ходить в
немыслимых одеждах, есть неизвестную нам пищу... Их техника уйдет
вперед, но, возможно, этот процесс в чем-то обеднит людей. Меньше
времени и эмоций останется у человека для восходов и закатов, для
поэзии и осмысления прожитого. Люди еще более индивидуализируются,
погрузятся в свои дела и совсем перестанут слышать друг друга. А может
быть, напротив, наступит время понимать чудаков и создавать им условия
творческого развития.
Возможно,
синтетика совершенно вытеснит натуральную шерсть, а мясо будут производить
из нефти и газа.
Моей дочери будет тридцать восемь лет. Это
уже почти "бабий век". Она к тому времени устанет от жизни,
"точно" будет знать, как поступать, кто чего стоит и, какая
чепуха написана на этих листочках. Ей уже некогда будет читать стихи,
надоест вести интеллектуально-светские беседы. Семейных забот будет
по горло, денег всегда не хватать, от детей ждать нечего. Все наши
проблемы лягут на ее плечи, а потом и на плечи ее детей.
Все изменится, кроме человеческих отношений.
Какие бы нами ни правили люди, каким бы ни был государственный строй,
человеческие связи останутся прежними. Эти вещи закодированы природой
и семнадцать лет для них - ничтожный миг.
Для нас же - кусок жизни, за который изменится
почти все.
Интересно, будут ли к тому времени меньше
пить? Проблема эта на Руси потребует не меньших усилий, чем "великие
стройки" коммунизма.
А с семьей, думаю, не произойдет ничего нового.
Так же люди будут любить, жениться и разводиться.
Станет ли нам, наконец, легче сказать "свое
слово", исчезнет ли страх, порожденный репрессиями сталинских
лет, начнем ли мы голосовать вразнобой или все также будем "единогласны"?
Масса вопросов плывет от нас в двухтысячный
год. Наше время породило совершенно неожиданные глобальные проблемы:
перенасыщение вооружением, экология, аллергии, СПИД, возможность перенаселения
планеты и так далее...
Какие из них вылезут вперед в ваше время и
как вы будете с ними справляться?
Смерть - закономерный итог жизни человека.
Но не человечества. И нам, из нашей жизни и даже из нашей смерти,
хочется помочь вам. Как это сделать? Как соткать ниточку, за которую
вы и мы будем подавать друг другу сигналы?
Мы желаем вам счастья. Но мы знаем, что жизнь
состоит из девяноста процентов труда и горя. Хватит ли у вас сил уменьшить
этот процент? Станем ли мы хоть в малой степени вашей опорой?
10 ноября 1982 г.
