Были у нас и радости. Одной из них был
наряд на пекарню. Хлеб пекли в старинных монастырских печах. Пекарей
было четыре человека. Хлеба ежедневно пекли на две тысячи человек.
Поэтому в помощь пекарям направляли весь взвод. На занятия мы в
этот день не ходили, на завтрак тоже. Завтраком нам в этот день
была буханка белого хлеба на каждого.
С утра старшина распределял, кому таскать
дрова, кому муку со склада. Мешки с мукой были огромные, а сил у
нас от недоедания было мало.
На моих глазах парень запнулся о порог.
Мешок тиснул его сверху и сломал ему несколько ребер. Парня унесли,
а мы продолжали работать. Муку высыпали в деревянные лари, стоящие
вдоль стен пекарни.
Повара по норме лили воду, клали соль и
дрожжи. Когда опара поднималась, мы тесто месили.
Раздевшись до пояса, мы запускали руки выше
локтя и ворочали густую липкую массу. Дело это было нелегкое. Пот
с нас лил градом прямо в тесто. Пекари в это время колдовали с дрожжевой
квашней на завтра.
Потом проверяли, хорошо ли вымешено тесто.
Наших усилий было обычно недостаточно, и, выслушав матерную тираду,
мы продолжали дело. Когда сил уже не было, а тесто становилось густым
и тяжелым, как свинец, можно было укладывать его в формы. Этим занимались
сами пекари. Они подхватывали густую массу и отсекали ножом точную
порцию, которая летела на дно формы. Форма с тестом уходила в раскаленное
жерло.
Монастырские печи не остывали весь год.
Жара в них была такая, что мокрые метровые бревна, пошипев с несколько
секунд, одновременно вспыхивали. Потом угли выгребали, и печь была
готова.
Лопатой в нее загружали формы и закрывали
дверки. Хлеб пекся минут сорок. Повара время от времени обрызгивали
его водой.
Когда над формой поднималась блестящая корочка,
хлеб был готов. Его вынимали из печи и специальными хваталками вытряхивали
буханку из формы.
О, это были наши счастливые минуты! Мы хватали
огненные белые буханки и рвали их на части.
Мы дули на куски. Но не могли дождаться
- обжигались горячим хлебом.
А корочка? Милый мой читатель! Знаешь ли
ты вкус корочки только что испеченного хлеба? Слышал ли ее хруст?
Нет, я не в силах передать словами блаженство, которое мы испытывали,
когда корочка хрустела на наших зубах... Мы уписывали свою первую
буханку и снова принимались за работу - таскали дрова, подтапливали
печь, укладывали готовый хлеб.
Работа продолжалась и всю ночь. За сутки
мы съедали по три буханки - больше не лезло.
Утром, дождавшись смены, мы валились в постели
и спали до обеда. В этот день мы были сыты.
