МУЗА
Свиданье с Музой люди ждут годами.
С пустой рукою Муза не приходит.
Она приносит щедрость вдохновенья
И труд мучительный сомнений и познанья
Вдруг обернется нам великим счастьем.
Но Муза не спешит раскрыть объятья,
Манит издалека, подолгу мучит нас,
Как жениха нетерпеливого невеста.
Она испытывает преданность людскую
И не торопится с вознагражденьем.
Но, если ты обижен на неё,
Тебе её капризы надоели,
Но если ты уже разочарован
И плюнул на поэзию познанья,
Свой прежний труд прокляв,
Задумал ей отмстить
За невнимание к своей персоне,
Но если покрывало тайны
Ты хочешь сдёрнуть грубой силой
С плеч её, тебе несдобровать.
Она лишь улыбнется
И ты живой - в могиле.
Остыло всё и вкруг тебя темно.
Лишь твари ползают,
И мрак в холодном сердце.
Проходит год, проходит два,
Проходит вечность.
Лица прекрасного не видишь ты,
Одни уроды.
Они преследуют, свистят и дразнят,
Плюют в тебя и в рифму сквернословят.
Но если ты сумел отринуть пошлость
И в сердце сохранить росток надежды,
То, может быть, в ночи раздастся голос,
Что ты забыл: "Умри и вновь восстань
Без злобы на людей и я - твоя.
Хотела я всегда приветить человека,
Способного на этот шаг великий.
Вот грудь моя, напейся из неё.
Я женщина, я мать, а мать не в силах
Отринуть заблудившегося сына.
Я зову сердца своего послушна".
О, Муза, ты чутка и так великодушна.
Провожаю Анну с Андреем к
троллейбусу.
Андрей: - Родители увлекаются контролем над
ребёнком, но забывают контролировать себя.
Я: - Формулировка точная.
Андрей: - Твоя школа.
Я: - Формулировка точная и краткая, а жизнь
длинная и с размытыми границами. Подняться над собой мы чаще всего
не в состоянии.
Андрей: - Мама, например.
Я: - Речь не о матери, о тебе. Ты не подготовлен
к своей единственной роли - к роли сына. Цепочка рвётся.
Андрей: - Шекспир?
Я: - Да. Цепь рвётся, нету связи времен. В
итоге мы получаем автобиографию и, уткнувшись в себя, черпаем только
из этого колодца. Сейчас я показываю тебе происхождение целого направления
в искусстве, будь то живопись, поэзия или музыка.
Уже древние заставили Геракла взять в руки
веретено и сучить пряжу для близких. У каждого свой пупок как доказательство
его оторванности от матери, как доказательство права на субъективность.
Но если на этом остановиться, то тема одиночества приведёт нас к глобальной
тоске, к космической слёзе. Оплакивая свою судьбу, мы оплакиваем судьбу
человечества.
Эта тоска и слёзы о человеческой близости.
И, прежде всего, с матерью. Тут начинается творчество, тут рождаются
новые миры, звучит музыка, необходимая и тебе, и нам.
Андрей: - Папка, твоя жизнь сложилась неудачно.
Ты бы мог...
Я: - Не спеши с выводами, сын.
Подошел троллейбус. Анна пожала мне руку,
Андрей махнул в окошко.
В соперничестве молодого человека
с природой победа остаётся за онанизмом. Дело тут в трудностях взаимоотношений
мальчишки с противоположным полом. Онанизм сразу убирает всё сложности.
У Андрея сидячий образ жизни, по преимуществу
сладкий стол и никакой физической работы. Это неизбежно ведёт к раннему
онанизму. Говорить об этом с Анной невозможно, она зажимает уши руками:
"Прекрати сейчас же!"
Здравствуй, Андрюша!
Юношам прощается романтическая сентиментальность
в отношении к любимой девушке. Тобою сейчас владеет ожидание всесильной,
а по сути, беспомощной любви.
Но чем романтичнее чувства в этом возрасте,
тем суровее будет встреча с действительностью. Разгром иллюзий человек
принимает за удары в сердце, за покушение на любовь. Но это природа
впервые даёт человеку возможность ориентироваться самостоятельно.
Удары любви и разочарований тяжки, раны кровоточат.
Необходимые удары по иллюзиям разочаровывают многих. Люди перестают
"верить в любовь". Мужчины перестают уважать женщин, женщины
- мужчин. В итоге от возвышенной мишуры остаётся пшик.
Я в твоих речах уже улавливаю признаки зарождения
неуважения к женщине. Я говорю о твоём классическом чистоплюйстве.
Ты гордишься своей девственной чистотой. "Я хочу прийти к будущей
жене, не зная другой женщины".
На первый взгляд, это кажется похвальным.
Но в этой установке спрятана другая мысль. А именно: боязнь того,
что женщина может тебя запачкать.
Итак, о чистоте.
Позвольте спросить, молодой человек, откуда
берутся прыщи на вашей благородной физиономии? А ваш нос? Такие носы
бывают у покойников, которых не хоронят третью неделю. А почему вы
так подозрительно брезгливы в пище?
У тебя достаточно интуиции, чтобы уловить
причины этого, но не достаёт мужества опереться на истину. Из романтической
идеализации нередко произрастает махровое лицемерие. Обычно подобная
идеализация держится на невежестве или ханжестве. Их тайный союз опасен
для художника. "Я хочу прийти к ней чистым". Выходит, о
женщину ты замараешься? Значит женщина - грязное существо. А наш Андрюша
- чистое млекопитающее. Ну, а как быть с прыщами?
Ты чувственник, Андрей, и очистить тебя может
не воздержание, а только женщина. Я не даю практического совета, мне
просто хочется каким-то образом помочь тебе понять сложный мир, окружающий
нас. А как ты поступишь - дело, простите, не моё. Не следует навязывать
человеку поступков, несвойственных его характеру или возрасту. Но
думать ты, безусловно, обязан.
Мне не в первый раз приходится повторять,
что девственность не имеет никакого отношения к чистоте или честности,
как у нас говорят. Девственность - это незнание. И по этой причине
девственность несовместима с творчеством, которое является познавательным
актом. Мама смешивает биологию с порнографией. Она обвиняет меня в
том, что я пишу тебе непристойные письма. Она даже хранит их, как
улики против меня.
Маме важна пристойность, но не важна истина.
"Андрюша ест однообразную пищу. Ему не хватает витаминов, поэтому
у него прыщавое лицо". Так наши мамы и папы решают острейшую
для детей проблему. И это - массовая педагогика, массовое невежество.
А проблема-то - главная. От её решения зависит
дальнейшее развитие молодого человека. Он или будет открывать мир,
или нагромождать гору пристойных благоглупостей.
На этой проблеме сосредоточено огромное внутреннее
напряжение каждого подростка. Брезгливое отношение к природе - первый
признак неуважения к ней. Природа за это жестоко мстит. Значит, или
недостаток витаминов, или правда. Надо выбирать.
Я не щажу своих героев. Это
что, месть? Нет, это работа. Грязная, конечно, работа. Может быть,
где-то есть и чистая, но в литературе таковой не существует. Тут всё
в окружении тщеславий, претензий, за которыми чаще всего - пустое
краснобайство.
Анна!
"Я живу для Андрея", - говоришь
ты и просишь меня помочь ему в преодолении критических моментов его
возраста.
Я написал Андрею письмо и дал прочитать его
тебе и Нате. Ты обвинила меня в натурализме, а за то, что его прочитала
Ната, - в бесстыдстве. Тон непогрешимой праведницы вряд ли поможет
подростку в раскрытии подобной темы. На роль моралиста "блудный
отец" не подходит, а сыну трудно понять сложную механику возмужания.
Как быть?
Ты воспитала в нём такие привычки, которые
никто, кроме тебя, обслуживать не в состоянии. Эти привычки, как и
все дурные приобретения сына, ты денно и нощно охраняешь, дабы не
упустить власти над ним. Каким же человеком вырастет наш сын?
Степан
Наташа!
Моё спокойствие, сдержанность - фикция, но
я пока держался. Меня хранила любовь.
Однако ты просишь пять лет "подождать"!
"Пять лет"! Знаешь ли ты, что делаешь со мной? Для сорокапятилетнего
дяди ждать любви - самое бессмысленное занятие. От тебя я ожидал или
"да", или "нет". В "да" не верил, "нет"
готов был принять. Но "пять лет" - это всё равно, что: "Да
отвяжись ты!"
Для исследователя такая ситуация - сущая находка, но я не только исследователь.
Я человек, который любит.
Это письмо - величайший грех перед книгой, перед трудом всей моей
жизни.
Художник не имеет права любить, но я ничего не могу с собой поделать.
  .
|
