О ЖЕНСКОЙ КРАСОТЕ
Я
всегда теряюсь, когда слышу слова "красивая женщина". Красивый
автомобиль, красивый закат, красивая картина - тут я еще могу что-то
понять. Но, если речь идет о человеке, испытываю неловкое чувство,
не знаю, как поддержать разговор, и вынужден лишь фальшиво мычать
или кивать. Почему? Я и сам долго не мог этого объяснить.
Эстетическое чувство помогает нам видеть прекрасное
вокруг.
Это чувство изменчиво, зависит от возраста,
моды, интеллектуального уровня. В отношении некоторых вещей оно иногда
становится относительно общим.
В шестидесятые годы все вокруг ощутили тягу
к "современным" формам, и на помойку полетели старинная
резная мебель и хрустальные люстры. Их заменили сухие геометрические
стенки и тупые светильники. Однако всем казалось это красивым, мне,
кстати, тоже.
Но в словах "красивая женщина" я
всегда слышал нечто унизительное для той, о ком это говорилось. Казалось
бы, должно быть наоборот, а вот поди ж ты... С годами это чувство
только укрепилось.
Особенно тоскливо становится, когда слышишь
эти слова у пожилых.
- Внук жениться задумал, - говорит старушка
приятельнице.
- А невеста красивая?
- Еще какая! Глаза карие, волосы пушистые,
а фигура - залюбуешься!
- Ишь, какую отхватил. А сам-то ведь ничего
особенного...
Спешу мимо, чтобы не слышать продолжения разговора.
Впечатление, будто и не жили они на свете, законсервировались где-то
на уровне общежитских танцулек.
Как же так? Почему старушки не говорят о характере
невесты, о ее профессии, хозяйственных задатках, ее родителях, наконец?
Разве в фигуре залог счастливой семьи? Любоваться глазами и ножками
- удел молодых. Но эти-то прожили жизнь...
Закат красив сам по себе. Красота картины
- заслуга ее автора.
Но красивый нос - случайность, прихоть природы.
Здесь нечем восхищаться, как и гордиться. Мне кажется, вдумчивая натура
скорее стесняется внешней привлекательности, чем кичится ею. Часто
ли мы видим счастливые браки, если женщина нравится всем? Семейная
гармония требует огромной душевной работы. Женщина, способная к такой
работе, не останется в одиночестве. Она обычно не тяготится домашними
заботами, все у нее спорится. Она умеет создать вокруг ауру сердечности
и доброжелательности. Такая женщина становится красивой не внешними
формами, - они уходят на задний план, - а обаянием душевной красоты.
К такой женщине тянется душа, хочется сказать
ей о ее привлекательности. Но именно в этом случае слова бывают неуместны,
как бы искренни они ни были. Да и нечасто попадаются в жизни такие
женщины.
Мне, слава богу, повезло, но, может быть,
поэтому около двадцати лет я не говорил жене о ее внешности. Не хотелось
унижать ее пустыми комплиментами.
Но с годами все более накапливалась в ней
другая, скрытая от глаз красота. Она проявлялась в ее поведении, отношении
к дому, к работе, детям и старикам. Она сквозила в ее глазах и улыбке.
И постепенно ее фигура становилась для меня
все более красивой, а движения грациозными. Вероятно, они всегда такими
и были, но я просыпался слишком медленно. Нелюше потребовалось огромное
терпение, прежде чем моя сонная душа стала прозревать.
Но, когда это случилось, и я все же заговорил,
вдруг оказалось, что у меня не хватает слов связно рассказать о ее
талантах, доброте и красоте.
От этого я грущу. Очень хочется, чтобы наши
внуки и внучки, пусть даже не прямые, узнали, какая у них была необыкновенная
бабушка Неля.
6 июня 1992 г.
