Этот
крепенький, как дубок, человек попал ко мне в кресло, когда я занимался
пародонтозом. Никакого пародонтоза у него не было, так, легкое воспаление
десен, но начальство попросило обследовать его детально, так как он
был коллегой, профессором фармакологии из Москвы.
Лечить было нечего. Я дал какой-то совет и взял карточку, чтобы записать
посещение. Мой взгляд упал на графу "возраст" - 82 года.
Я был очень удивлен. Лицо без морщин, крепкие плечи, молодые руки,
а зубы! Я не часто видел и у молодых такие. Желтые, крепкие, как орехи,
даже без пломб. И ни одного удаленного! Только глаза профессора были
какими-то скучными, не соответствовали его облику.
Я подумал, что с возрастом произошла ошибка, и сказал об этом пациенту.
- Нет, все верно, мне восемьдесят два.
- Трудно поверить.
- Это все говорят, но от этого не легче.
Я заинтересовался.
- А что, есть хроническое заболевание?
- В том-то и дело, что нет.
- О чем же тужить? Живите и радуйтесь.
- Живу. К брату вот приехал, к старшему. А радости нет.
- Отчего же?
- Долго рассказывать.
Была в нем какая-то затаенная тоска.
- А вы расскажите. Время есть.
- Мне оно уже надоело.
- Как это?
- Так. Вы пишите, пишите.
Но я уже отложил медкарту. Очень уж странно он говорил. Становилось
по-настоящему интересно. Я видел, что он не расположен к беседе, а
поэтому решил атаковать.
- А если, профессор, я вам задам вопрос не о зубах, вы мне ответите?
- Гм... Задавайте, коллега, пока у вас вообще возникают вопросы.
- А что, могут не возникать?
- Все бывает. Так в чем же дело?
- Скажите, - я покосился на карточку и назвал его по имени, - какие
желания живут в здоровом, крепком человеке вашего возраста?
Он, казалось, не удивился вопросу.
- Есть одно желание, только вы не поймете...
- Я постараюсь.
- Нет, не поймете. И не от вас это зависит, понять.
Я был несколько обескуражен.
- А от кого же?
- От природы. Молоды вы пока.
- Ах, вот в чем дело! Ну, этот недостаток с годами проходит. Если
не секрет, есть все-таки желание?
- А вам это очень интересно?
- Очень.
- Ну, как знаете. Есть одно желание.
- Какое же?
Профессор посмотрел на меня.
- Умереть.
Чего-чего, а этого я не ожидал, потому и не принял ответ всерьез.
- Шутите! С вашим-то здоровьем?!
- Не шучу. Вы спросили, я ответил. Только и всего.
Я опешил.
- Но как же это? Так не бывает.
- С годами бывает.
Я решил, что коснулся больного места.
- У вас горе?
- Нет, просто скучно.
- Но это же не причина.
- Причина. Я же говорил, вам пока не понять.
Я, действительно, ничего не понимал. Моя бабушка тоже когда-то желала
смерти, но она была старая и больная. Передо мной же сидел моложавый
крепыш.
- Как же так?
Видимо, в моей интонации он почувствовал искреннее сожаление.
- Да, коллега, скучно. Каждый день ничего нового. Это надоедает.
- Что вы говорите! Столько событий вокруг! И потом - книги, театр,
люди, наконец...
- Все уже было, друг мой. Книги прочитаны, спектакли просмотрены.
Ни люди, ни театр новых мыслей не вызывают. Все это я уже знаю. Молодые
идут, обнимаются - скучно. Счастливы они будут или несчастливы - все
равно. Кстати, это одно и то же. Даже страшное уже не волнует. Война,
бедствие народное - так я их уже четыре видел. Жену я любил, но она
давно умерла, сорок лет назад, а детей у нас не было. Жизнь вокруг
идет - чужая. Моя прошла. Чему же радоваться? Здоровью? Зачем оно
мне?
- А наука? Вы же профессор.
- Наука? Наивный вы человек. Не знаете, как "наука" делается?
Диссертации из пальца сосут! Топят, топчут в науке друг друга. Я сам
около ста опубликовал, пока стыдно не стало. Нет, о науке давайте
не будем. Тут уж совсем тоска.
Насчет науки он был, конечно, прав. Я немало насмотрелся на всю эту
кандидатскую суетню. Вообще в его рассуждениях была какая-то нерушимая,
обволакивающая логика. Мне стало не по себе, я уткнулся в карточку.
Профессору, видимо, стало жалко меня.
- Не огорчайтесь, коллега. Не все так мрачно, надо только жить попроще.
Поглупей как-нибудь. Тогда интересов надолго хватит. А вопросы - к
чему они? Только жить мешают. Ну, спасибо. Будьте здоровы.
Я посмотрел ему вслед. Пожелать профессору того же у меня язык не
повернулся.
