"... Беда заключалась в том, что из самой своей жизни они
пытались сделать произведение искусства. Это ещё никому не удавалось".
Из радиопередачи
о поэтах Серебряного века
"Всё делает система, а индивида используют всего лишь, как
мелкий подсобный инструмент. Человека тут нет. Человек тут ни при
чём. Ему тут просто-напросто негде быть".
В. Палиевский, "Фантомы"
"Счастлив, кто падаёт вниз головой,
Миг для него хоть на миг, а иной".
В. Ходасевич
 Инсульт,
паралич. Невозможность письма и речи. Предельная обострённость чувств.
Понимание бессмысленности дальнейшего существования.
Искра радости, когда я приношу папку с рукописью.
Глаза, полные слёз, при чтении очередного фрагмента книги. Надежда
на завершение дела жизни и вселенская печаль при расставании.
А дальше... Бросок через балконные перила,
короткий полёт и - всё. Успокоение. Навсегда, навечно.
А мне - груда исписанных тетрадей и боль утраты.
И ещё благодарность за многолетнюю дружбу и творческую петлю, из которой
уже не вылезешь.
ОТКРЫТИЕ МИРА
Цветущая ветка черёмухи в открытом окне
- моё первое знакомство с миром. Её цветы были такими белыми, что
освещали избу. Глядя на них, я жмурился, как от солнца. От запаха
цветов становилось легко и прохладно.
Во дворе, огороженном жердями, я учился
ходить, утопая в траве. Когда я впервые залез на нижнюю жердину,
я увидел реку и берёзовую рощу за ней. С того дня всё реки на свете
были для меня Томью, а деревья - берёзами. Когда мы переехали в
поселок, там текла другая река, но я всё равно говорил: "Мама,
пойдём на Томь".
Потом я увидел траву и мелкие кустики на
крыше стайки, в которой жила наша корова Фенька. Забраться на стайку
я ещё не мог, а потому спрашивал у бабушки, кто посадил травку на
крыше и зачем?
 Когда
Фенька паслась, я, по её примеру, ел "кашку" - пушистые
шарики клевера. В большом зелёном мире нам с Фенькой было хорошо.
Жужжали шмели, порхали бабочки - вокруг кипела жизнь. В том, что
эта жизнь живая, я смог убедиться, не выходя со двора.
Как-то, забежав за стайку и сняв штанишки,
я присел на корточки. Неожиданно острая боль обожгла меня. С воплями
я кинулся к бабушке. Бабушка смеялась и утешала меня:
- Не плачь, Стёпа, заживёт попа.
Это были первые стихи, которые я услышал
в жизни.
Бабушка взяла меня за руку и показала мне, кроме крапивы, ещё и
шиповник, и малину. То, что растения имеют иголки для своей защиты,
было поразившим меня открытием.
С этого дня природа для меня ожила. Она
стала разговаривать со мной, сердиться и... внушать уважение.
 
.
|
